Данный тип статьи обозначает текст, который содержит описание игровой сущности или механики в виде художественного текста. Может служить как основа разработки, или для внесения в игру в виде разговора, информации. Flavour text.
Байки у костра. Короткие истории, пригодные для озвучания или разыгрывания по ролям. Также могут быть использованы и для текстовых сообщений. Нужны для придания атмосферности.
Дискуссия о роли и значении фантастического допущения. №1
Суббота, четырнадцатое
14 февраля 2009 года, пансионат «Лесные дали», библиотека.
Дискуссия о роли и значении фантастического допущения.
Ведущий: Олег Дивов Докладчики-оппоненты: Игорь Минаков (Москва), Аркадий Рух (СПб-Минск) В прениях выступят: Евгений Лукин Святослав Логинов Г.Л.Олди (два экз.) и многие другие. Самая короткая реплика: Михаил Тырин. Страшное заключительное слово: Владимир Березин.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ, довольно серьезная. вступительное слово Дивова, речь Минакова
Дивов:
Ребята! Эй, дуэлянты! С этого конца будем работать, да? От нашего конца
вашему концу… Всё. Две минуты. Пусть они отдышутся… Да, Игорь первый. Рух: Мы решили раз он старше, пусть будет первый. Старость надо уважать. Дивов(снимает куртку): Так! Публика: У-у-ужас какой! ***фото tsvoff, слева Рух, справа Минаков*** Дивов:
Мою задачу все поняли, да? Всё на мне написано… [надпись на футболке
ведущего: U.S. BORDER PATROL] Дамы и господа! Дорогие мои опухшие
друзья (смех в зале). Сейчас мы попробуем расцветить этот
похмельный денек инициативой, исполненной здорового молодого идиотизма.
Не в первый раз уже получается, что одна раздраженная реплика
становится началом некоего движения, весьма многообещающего, а потом
доходящего до состояния полного отстоя. Так появился конкурс «Рваная
Грелка» - с одной неосторожной фразы и моей ответной язвительной
реплики. Нечто подобное произошло и на этот раз. Игорь Минаков, который
в ЖЖ несколько небрежен, и посты которого состоят из восклицательных
знаков чуть менеее, чем полностью (смех), случайно обмолвился,
что при критической оценке научной фантастики нужно вводить
дополнительные критерии - которые мы сразу обозвали «внелитературными»,
- потому что оценивать научную фантастику иначе не совсем честно по
отношению к ней. Во всяком случае, так его реплика была истолкована. Я
в ответ пространно съязвил, Игорь ответил, подтянулись авторы,
считающие себя научными фантастами. Подтянулись авторы, считающие себя
литературными критиками, началась интенсивная ругань… Но в процессе
этого вот общения в ЖЖ стало заметно, что все чего-то недоговаривают.
Каждый что-то считает абсолютно понятным и прозрачным по умолчанию, не
видя, что противоположная сторона тоже нечто своё умалчивает, и его
умолчания отнюдь не считает понятными и прозрачными… Тогда появилась
мысль провести дискуссию в реале, лицом к лицу, чтобы позиции стали
действительно всем ясными, соответственно, открытыми для критики, а
может быть нам удастся раз и навсегда этот вопрос закрыть, все
обозначив, и больше к нему не возвращаться.
Соответственно, у
нас есть два… Докладчика. Регламент у нас будет такой. Сейчас мы даем
им высказаться, потом у них будет десять минут, чтобы друг над другом
поиздеваться, задавая уточняющие вопросы. Зал я прошу в это время особо
не вмешиваться – сидите, копите здоровую злобу, наливайтесь желчью,
готовьте вопросы. Потом мы уходим на перекур, потом те, кто хотят,
вернутся – и начнётся… Если кому-то в какой-то момент становится
скучно, грустно, значит, дверь вон там и никаких проблем.
И
последнее, но не наименее важное. Значит, это и уважаемым докладчикам,
и уважаемым моим опухшим друзьям… Вы должны понимать, что здесь у нас
не уютненькая жежешечка, а, блин, международная конференция по
проблемам фантастики. И здесь могут забанить в челюсть так, что зубы
полетят... (смех, аплодисменты), и я могу физически не успеть…
а может, и не захочу успеть людей разнять. Поэтому просьба лишний раз
не повышать голос, лишний раз не переходить на личности.
Итак.
Значит, в черном углу ринга – книготорговец с огромным стажем,
литературный критик, редактор-составитель сборника «Цветной день», а
ныне, кажется, вроде бы даже издатель Аркадий Рух… (смех, аплодисменты, выкрики «Е-а!!!») Рух: ЕЕЕЕ!!! Дивов:
Вот ты поаккуратнее с этим… В красном углу ринга – скромный московский
редактор, по совместительству поэт, а теперь еще и соавтор дилогии
«Десант на Сатурн»-«Десант на Европу» Игорь Минаков… (дружные аплодисменты) Сначала
мы хотели бросить жребий, тем более, это очень просто – понятно, кто у
нас двуглавый орёл… Но, по зрелом размышлении, решили, что Игорь будет
у нас зачинать… Дискуссию. И мы выпускаем его вперед. Зажигай! Минаков:
Спасибо, Олег, ты достаточно корректно сформулировал тему дискуссии,
хотя, конечно, в нашей программке она была сформулирована менее
корректно: «фантастика тире литература, извините, вопросительный знак»… Дивов: Ну, извините, техническая ошибка. Минаков: Да. Дивов: Тем не менее, мы весьма благодарим Дмитрия Байкалова, который нам позволил учинить здесь это безобразие. Минаков:
Совершенно верно. Именно. Я считаю, что фантастику надо судить по
дополнительным критериям. Повторяю: «дополнительные», не «особые» и
отменяющие остальные критерии, по которым нужно судить литературное
произведение, а именно «дополнительные». К этим дополнительным
критериям я отношу самое главное – собственно, фантастическое
допущение. Фантастическое допущение это единственное отличие фантастики
от другой литературы. Оно существует и в кино, но мы говорим о
фантастике, написанной именно буквами. Что это за зверь такой, на мой
взгляд, фантдопущение? Это важнейший структурный элемент любого
фантастического произведения, а научно-фантастического – тем более.
Существует две основных страты произведений с фантдопущением. Есть
произведения, где только одно фантдопущение, и на нем все построено,
как правило это, конечно, рассказы. И есть произведения, построенные на
целой системе фантдопущений, там их, по крайней мере, несколько.
Банальный пример произведения, где только одно фантдопущение – всем
известный «Дракон» Рэя Брэдбери. Там если убрать эту вот картинку,
когда рыцари выезжают биться с драконом и напарываются на локомотив,
ничего больше не останется в рассказе. Естественно, там есть язык,
стиль, авторская харизма, все, что угодно. Но все держится только на
одном фантдопущении. Иначе этого рассказа просто не будет.
Перейдем
к более сложным примерам – произведениям, несущим целую систему
фантдопущений, как правило, это повести и романы. Например, всем
известное классическое произведение Станислава Лема «Солярис». Что там
есть, на чем оно держится? Первое базовое основное фантдопущение – я
сразу буду говорить о структуре, - это то, что люди в будущем летают в
космос. Без этого рассказывать историю незачем. Потому что если люди в
космос не летают, никакого Соляриса, никакого контакта не возникает. От
базового допущения автор производит… Производные, извините за
тавтологию. В частности, автор допускает, что существует планета
Солярис, способная произвольно менять свою орбиту, и это позволяет ей
выжить в системе двойной звезды. От этого идет следующее допущение: раз
планета способна менять орибту, следовательно, планета - живая. То, что
она живая, считается «соляристами», учеными, установленным. И есть
гипотеза – внутри этой фантастической гипотезы еще одна гипотеза, еще
одно допущение, - что планета разумна. Отсюда начинается сюжет: попытка
установить контакт.
Помимо основного и производных допущений в
«Солярисе» есть еще дополнительное фантдопущение. Что это такое? Если
производное, оно всегда производное от основного, то дополнительное
автор вводит по своему разумению, это скорее «произвольное»
фантдопущение. В частности, к произвольным допущениям относится то, что
станция «Солярис» летает не по орбите, а в атмосфере, поэтому она
держится на антигравитаторах, иначе она просто упадет. К чему это
допущение? Оно ведь напрямую из основного не вытекает, автор мог
обойтись без него. Мог придумать что-то другое – скажем, там ведь
упомянуты островки такие по Солярису, автор мог расположить станцию на
одном из них. То есть, отличие дополнительного фантдопущения от
основного и производного в том, что оно может быть достаточно случайным
– как автору заблагорассудится… Такова структура фантдопущений на
примере «Соляриса», я уж не буду говорить о том, что появляются «гости»
и так далее, и градация допущений уходит вглубь.
Каждое
фантдопущение внутри структуры может быть потенциально
сюжетообразующим. В принципе, не будь автор столь щедр к нам, он мог бы
на основе каждого допущения написать отдельное произведение.
Собственно, как работает фантдопущение внутри произведения
фантастического? Например, «Трудно быть богом». Основное фантдопущение
– что существует мир Полдня. Этот мир Полдня может себе позволить
посылать наблюдателей на некие отсталые планеты. Производное допущение
– что существует Институт Экспериментальной Истории, который этих
наблюдателей отправляет. А дальше уже начинаются допущения
дополнительные. В частности, легендарный полевой синтезатор «Мидас». В
нашей жежешной дискуссии Аркадий сказал, что это элемент антуража. А
вот ни фига это не элемент антуража. Смотрим, что происходит. В полевом
синтезаторе Румата делает химически чистое золото. Оно попадает в руки
дона Рэбы. Определить химически чистое золото не проблема, еще Архимед
это для сиракузского царя сделал, то есть, и в средневековье это вполне
могли сделать. И дон Рэба, когда берут Румату, что мог предположить?
Будь Румата ируканским шпионом, у него были бы нормальные фальшивые
монеты из нормального золота. Как поступают с ируканским шпионом? Его
можно перевербовать, но вообще-то на фиг он нужен, так что проще его…
Но! Дон Рэба понимает, что такого золота быть не может. Он не может
предположить, что перед ним инопланетянин, следовательно, он решает,
что Румата или слуга Дьявола, или сам Дьявол. А с Дьяволом лучше
договориться, особенно при шаткой позиции дона Рэбы в королевстве.
Понимаете, как это работает? Казалось бы, антуражный элемент, но стоит
его убрать – распадается сюжетная конструкция.
Вовзращаясь к
основному фантдопущению – почему основным является наличие мира Полдня?
Да потому что психология главного героя это не психология наших
современников, он именно человек Полдня. Дон Румата с точки зрения
нормальной разведки или контрразведки – чистый лох. Но он человек
Полдня, он не может вести себя иначе, и это базовое фантдопущение
выстраивает всю драматургию произведения. Сама драма дона Руматы в том,
что он человек Полдня, оказавшийся в этой вот клоаке.
Еще один
интересный момент – дополнительные фантдопущения могут быть ложными,
отвлекающими. Характерный пример. Помните «Волны гасят ветер» -
силурийский моллюск? О котором Тойво подумал, что это и есть «индивид
Монокосма»? Типичное отвлекающее фантдопущение. Если бы Стругацкие
захотели, они могли бы на его основе написать фантастический детектив,
как и было первоначально задумано. Они сочли, что это не настолько
интересно. Но как дополнительное, ложное фантдопущение, оно работает
идеально. Кого мороз по коже не пробирал от предположения, что это и
есть индивид Монокосма, это и есть Странник…
В чем, на мой
взгляд, отличие фантдопущения от других видов, скажем так,
«нереалистических допущений»? Вот, например, «Нос» Гоголя. В принципе,
фантастическое допущение: нос оторвался от человека и зажил своей
жизнью. Но ведь ситуацию, описанную Гоголем, можно было решить и в
реалистическом ключе. Допустим, не нос майора Ковалева высоко
продвинулся по социальной лестнице, а жена майора. Для 19 века тоже
довольно фантастично, но все-таки в пределах реального.
В
том и отлчиие. Без фантастики, а тем более – научной фантастики, нельзя
заменить фантдопущение произвольно на любое другое. Потому что иначе
все распадается. Характерный пример – «За миллиард лет до конца света».
Существует мнение, которое и уважаемый Борис Натанович высказывал, что
Гомеостатическое Мироздание это, в принципе, та же государственная
машина, тот же КГБ. Но если мы внимательно вчитаемся, то поймем, что из
этого произведения такого вывода сделать ни в коем случае нельзя. Ведь
что говорит Вечеровский своим коллегам по несчастью? Он говорит, что
все эти ваши «Союзы Девяти», все эти фантазии о царе Ашоке, все это -
«слишком человеческое». С «человеческим» можно договориться. Ведь мы
знаем, что государственная машина, и тот же КГБ – не идеальные
механизмы. Они состоят из людей, а людей можно запугать, купить,
разжалобить, все, что угодно. Закон природы не запугаешь, не купишь, не
разжалобишь. Следовательно, замени Гомеостатическое Мироздвание внутри
повести на государственную структуру или группу заговорщиков, ситуация
перестает работать. Потому что вот эта предельная проблема, когда у
людей нет никакого выбора, кроме как умереть, или погубить своих
родных, или отказаться от выбранного пути – она поставлена с такой
предельной жесткостью именно благодаря сделанному Стругацкими
фантастическому допущению: особому закону природы, который на
определенном этапе развития цивилизации препятствует появлению новых
открытий. Вот, собственно, что я и хотел сказать. (аплодисменты) Дивов:
Мне лично немного не хватает резюме, ведь в ходе вашей
интернет-пикировки с Рухом ты говорил именно о роли фантдопущения при
критической оценке текста... Минаков: Хорошо, да, спасибо… Дивов: …Ведь это то, зачем ты здесь в первую очередь. Минаков:
Да, я упустил этот момент, совершенно верно. Невозможно в достаточной
степени адекватно проанализировать фантастическое произведение, если
нет анализа и оценки фантдопущения или системы фантдопущений. Только
когда мы выстраиваем всю эту структуру – надеюсь, я показал на
примерах, как, - мы сразу видим, что все идеально работает. Тогда нам
остается уже углубиться в литературоведческий анализ, в анализ
семантики текста… Но сначала, если речь идет не о краткой рецензии, а о
более крупной статье, мы должны проанализировать фантдопущения. Если вы
этого не сделали, все остальное у вас не получится, будет просто
абстрактное хождение вокруг да около, восторги-охи-ахи или наоборот,
презрительное шипение по отношению к тому, что написано… Этого не
сделано – не сделано ничего. Дивов: Спасибо. (аплодисменты)
![[info]](http://l-stat.livejournal.com/img/userinfo.gif){kind=small}
